Дочитала "Пикник на обочине". Не сегодня, наверное, неделю назад. Последние страницы читала на ночь глядя, погружаясь в нарастающее чувство ужаса. Из-за этого чувства долго не могла уснуть. И думала, не в первый раз уже, о странной, удивительной вещи. Который раз читаю Стругацких. Это в смысле жанра - не драма, не мелодрама, вообще не что-то, где можно ожидать переживательного компонента. Описывается фантастическая картина мира, звездолеты-планетолеты, роботы, механизмы, устройства, процессы, что-то физико-химическое, изредка бывает, что вообще не могу понять какое-то отдельное описание из этого ряда, просто образованности не хватает, видимо. Во всей этой фантастике есть нечто трогательное: телефон и в будущем стационарный, даже не рация, и компьютеры большие, нуждающиеся в особом помещении. Зато машины летают, как маленькие вертолеты, и даже дороги движутся на огромные расстояния.
Собственно, удивительное - вот про что. Люди в этих книгах всё-таки на первом месте. Не техника, и не явления, а люди. Описываются их действия, слова, мысли - но и состояния, реакции, отношения. Когда авторы, оправданно считающиеся фантастами, пишут о ситуации конкретного героя, о его переживаниях, состоянии, конкретнее - о надежде/безнадежности, или о злости, или об отчаянии, тоске, не говоря уже про страх, я присоединяюсь к этому герою так же, как, например, в детстве сопереживала героям Линдгрен, а во взрослости - Голдинга. Ничего о способности Стругацких достоверно, до мелочей, остро описывать эмоции своих героев, никогда не читала. Более того, не ждала этого и далеко не сразу, наверное, заметила. От фантастики чего ждешь? Технократичности и, в каком-то смысле, легкости. А она вдруг оказалась переживательная такая.